Риск. Одно это слово будоражит всё сознание, переворачивая всё, что в нём есть, вверх дном, заставляя делать мучительный выбор между чем-то. Чаще всего это психологический выбор между моралью и желанием.Безусловно, риск занимает видное место в жизни любого волка, в особенности члена стаи Чернолесья. Существует высказывание: «Риск — дело благородное», но стоит ли игра свеч, вот в чём вопрос. Стоит ли ради временного удовольствия ставить на кон собственную жизнь. Всегда ли риск оправдывается? Но ведь иногда так хочется почувствовать прилив адреналина, как перед глазами, затуманивая зрение, красуется красноватая пелена, клыки разрывают плоть, а в пасти ощущается солоноватый вкус — признак пролитой крови. От последнего серая брезгливо поморщилась, вновь усмехаясь — хищник, боящийся крови.
Именно с этими мыслями волчица шагнула в неизвестность, в темноту туннеля, ощутив что ветер, который подгонял её во мрак, внезапно стих, да и вокруг нависла гнетущая тишина. Нервно сглотнув и размяв передние лапы, Эфир прошла немного вперёд. Тут же тихо заскрипели камни под лапами, возвещая о том, что когти волчицы соблюдать тишину не собирались. Еле-еле можно было различить три прохода, куда могла бы двинуться хищница, но, покачав головой, будто бы самой себе давая отрицательный ответ, повернула голову в другую сторону. До Эфир быстро дошло, что она находится на каком-то каменистом плато. Решив, что следует обыскать эту территорию, волчица медленно поводила носом в раные стороны. После чего её шерсть на миг вспыхнула, освещая местность. Действительно, догадка о том, что волчица находилась на каменном плато подтвердилась. Но самое главное, Эфир успела приметить небольшую кучку камней, наложенных друг на друга. Недолго думая, волчица двинулась прямиком к ней и стала старательно убирать камни, намереваясь узнать, что было под ними.
[dice=5808-1:6:1:Поиск]

[Хасхерид]

Безумная ночь с безумной волчицей.

Она шла по хвойной чаще – напряженная, с прямой спиной и внимательным взглядом, цепляющимся за каждое дерево – взгляни, посмотри, как упираются высокие сосны в темные небосвод, как сухие иголки сыпется тебе на шерсть – и ты стряхиваешь их с невозмутимым видом, но в твоих глазах скользит презрение. Кто-нибудь непременно бы рассмеялся, пойми, что это презрение относится почти что ко всему живому – из Хас не стереть кислотой её угрюмость, что поражает наотмашь – просто обдаст волной молчаливой злости, и она опутает тонкими нитями-лианами и не отпустит.

Кедры и сосны вьются вверх, к недавнему солнцу – они закрывают от столько ненавистного светила днем, высокие деревья мешают расти другим – это все равно, что эта жизнь – либо ты будешь сильным, либо издохнешь в темноте. Все умрут рано или поздно. Но кто-то раньше, кто-то позже. У всех есть судьба, своя собственная – и переплетаются меж собой эти замысловатые нити, путаются с иными путями – ткется греховное полотно.

И Хасхерид сказала бы, что её видение – грех. Да только это спасает её шкуру и ей это на лапу; она бы никогда не отказалась от возможности знать то, что ждет тебя за следующим поворотом – и будет ли там злобная тварь или будущий ужин. Наверное, она даже слишком часто меняет то, что ей неподвластно – собственную судьбу, и потому все у неё в голове путается, рвется на ниточки и мешается, словно пазл – только вот, не собрать его должным образом. И она может лишь собирать все эти ниточки-линии в единую мутную картину, молчаливо молиться собственным дьяволам, чтобы она не прогадала – ты та, кто полагается лишь на разум и холодную расчетливость. Да даже если твои лапы завязнут в болотистой почве, усыпанной хвойными иглами, ты все равно будешь пытаться найти изощренные пути – лишь бы не звать на помощь. Тебе не близка стайная жизнь и не близки отношения и взаимодействия с кем-то. Ты ведь сама по себе живешь со своими чертовыми пророчествами и предназначениями.

Она видела все в минуты своего чертового предвидения сквозь собственную мутную дымку – окуни морду в водоем и смотри вверх, наблюдай за смазанным небом, рваными облаками и пойми, как она живет. В постоянном страхе и с диким желанием избавиться от мутных образов, заполучить, наконец, четкую картинку будущего – но она не может и тщетно бултыхается в собственном болоте; Хасхерид чувствует боль в лапе – чуть ли не проваливается в яму, и с отвращением морщится – у неё слабые кости, и она бережет себя, как зеницу ока, прекрасно зная, что переломы получить крайне легко – один неаккуратный шаг, прыжок или очередная драка.

Что ж, этой длинной ночью драк у неё будет много – она даже без своих проклятых способностей видела, что она может подохнуть. Как и любой волк, что попадется ей навстречу – потому что Хасхерид не собирается сдаваться – она смотрит на яму, словно она её злейший враг, делает шаг вперед и аккуратно начинает копать. Что-то внутри у неё ерзает в хорошем предчувствии.

[dice=3872-1:6:1:Поиск]