В принципе, Айми прекрасно понимала, что у нее нет никаких шансов. Доминикан пропал несколько месяцев назад, и все поиски ни к чему не привели, не смотря на несколько отрядов, которые отправлялись на поиски пропавшего вожака. Даже сама Айми не раз в свободное время уходила по дальше от территорий стай, рыскала в округе, в надежде наткнуться на знакомый запах.
Самое невыносимое было то, что о существовании рыжешкурого как будто бы все забыли. Довольно быстро избрали нового вожака, и стайные дела закрутились одни за другим, увлекая в круговорот занятости и Айми… Все было так, как и раньше. И в общем-то, это было правильно. Сколько раз Доминик повторял, что стая всегда превыше всего? Каких-либо личных чувств и разногласий. То, что он позвал Хикстеда в Совет было тому живым подтверждением. Айми тогда восхитилась мужеством и выдержкой дяди, поскольку прекрасно понимала: на его бы месте она не смогла…
И, не смотря на все это, сердце охотницы сжималось каждый раз, когда она понимала, что, возможно, больше не увидит того, кто стал для нее самым родным существом на всем былом свете. С этим тяжело было смирится, и невозможно сидеть на месте.
Айми плохо спала, потому вышла из лагеря, когда было еще темно - она ходила по округи, делая огромные круги вокруг центра, которым было озеро. И сейчас, с первыми лучами рассвета, кремовая оказалась на берегу спокойных вод.
Волчица вдохнула полной грудью свежий утренний воздух, почувствовав сыроватый запах прибрежных растений, рыбы и нескольких кабанов, которые были здесь недавно. Но ни следа того, кого она искала.
“Жизнь продолжается. С Доминиканом или нет… Он бы хотел, чтобы ты была сильной, чтобы ты не тратила столько сил, которые могла бы направить в нужное русло”, отстраненно подумала Айми, подходя ближе к воде, наклоняясь, и делая несколько глотков холодной воды - не сколько из жажды, а скорее просто для того, чтобы чем-то себя занять.
А ведь действительно, ей было чем заняться - с приходов к власти Гвайхорна, политика против Порченных, тщательно выстроенная Доминиканом, скатывалась к тому, что было раньше.
“Словно бы и не было тебя, дядя”, вновь неприятная мысль как-то проникла в кремовую головку волчицы. Она тряхнула головой, будто бы могла так просто вытряхнуть все неприятные мысли.
Сейчас в ее задачу входило общаться со сверстниками, убеждая их в своих взглядах - она все-таки еще слишком молода для того, чтобы иметь больше власти. Но ничего - молодость быстро пройдет.

Айми почувствовала запах волка за несколько секунд до того, как он позвал ее. Обернувшись резко, и немного нервно, волчица встретилась взглядом с Кардеро. Она сразу узнала его - не смотря на то, что они практически никогда не общались, запомнить волка, поменявшего стаю, было не тяжело. Волей-неволей он привлекал к себе всеобщее внимание.
С исчезновением Доминикана ушел и Кардеро, но Айми не особо интересовалась его судьбой. Она относилась к белошкурому терпеливо, но лишь потому, что того хотел ее дядя, а она уважала волю наставника.
Повернувшись к Кардеро всем телом, Айми неуверенно улыбнулась, вильнув хвостом в знак приветствия. Она плохо знала, какие именно отношения объединяют Кардеро и Доминика, насколько они дороги друг другу, но совершенно внезапно для себя она подумала что, быть может, у нее с этим волков есть куда больше общего, чем ей казалось раньше… Может быть, их может объединить общее горе? Айми довольно остро ощущала собственное одиночество. Отец предлагал свою помощь, но охотница понимала, что за этой деланной заботой скрывается желание в очередной раз доказать всем собственное превосходство. А мать… Да, она могла быть доброй, но, поддаваясь влиянию отца, оставалась слишком ненадежной - только ему захочется, и она тут же сделает то, что он ей велит.
Вторая фраза белошкурого показалась почти издевкой. Айми чуть нахмурилась, пытаясь понять, что сделала такого, что Кардеро так себя вел. В этом не было никакой явной угрозы, но волчица чувствовала желчь в словах белошкурого. Она сделала несколько шагов навстречу и уже открыла было рот, чтобы что-то ему ответить, но вдруг в глазах у нее потемнело, а мир вокруг расплылся. Айми пошатнулась, прикладывая явные усилия для того, чтобы остаться стоять на земле, удержаться, и не упасть прямо тут, у лап ее знакомого. Она явно ощущала чужое присутствие в своих мыслях. Словно загипнотизированная, Айми уставилась прямо в покрытые пеленой глаза Кардеро.
Почему он это делает? Она что-то нарушила? Они ведь никогда не были врагами. Не друзьями, нет, но и конфликтов у них особых не возникало.
- За-зачем? - прохрипела охотница, пытаясь оказывать ментальное сопротивление волку, так нагло вторгнувшемуся в ее личное пространство.

Вот как оно бывает. Ты живешь, и даже не догадываешься, кто живет рядом с тобой. Оказывается, он способен просто издеваться над тем, кто окажется рядом… Из удовольствия. От скуки. От того, что сегодня солнечно… Любые дурацкие причины.
Кардеро подошел ближе, практически вплотную, и она ощутила его горячее дыхание на своей морде. Ментальная хватка самца ослабела, и охотница ощутила, что ориентация в пространстве постепенно возвращается к ней. Нужно было пользоваться моментом и бежать. Айми судорожно окинула взглядом белошкурого. Он больше и тяжелее ее, но если она бросится прямо на него прямо сейчас, у нее может быть элемент внезапности. Главное, сбить его с толку, и отбежать достаточно далеко. Ведь его ментальная связь тоже должна иметь свои ограничения, свое расстояние…
Но янтарные глаза волка практически пожирали ее. Кардеро имел какую-то гипнотическую привлекательность, словно удав, накидывающий кольца на свою жертву, смыкающий смертельные объятия, в тот самый момент, как сама жертва спокойно стоит и ожидает своей смерти.
Айми боялась. Ее сердце бешено билось в груди, будто бы оно собиралось пробить грудную клетку и выскочить наружу.
Кардеро ухватил ее за ухо, и боль заставила ее немного прийти в себя. Она охнула, и попыталась двинутся в сторону, но довольно вяло. Волк теснил ее к воде, и она поддалась, отступая на несколько шагов.
- Отпусти меня, - успела произнести кремовая прежде, чем ее поглотило отчаянье. Боль вытеснило все остальные чувства. Больше не будет ничего хорошего. Больше не будет ничего светлого. Никогда. Ее ожидает лишь боль и разочарование. Одним разом Айми ощутила всю пустоту от пропажи дяди, ощутила ту боль, которую причинял ей отец, отчаянье того момента, когда она поняла, что ей не удасться переубедить Айлин…
Кардеро снова шагнул вперед, отталкивая ее в холодную воду, и волчица ухватила его шкуру на плече. Не кусая и не разрывая, просто прихватывая - это была новая попытка сопротивляться, но слабая и ничтожная. Чужой запах будто бы полностью заполнил Айми и все вокруг, соединяясь с болью, которую она испытывала. Кремовая застонала сквозь стиснутые зубы, а потом как-то осела. Дрожащие лапы отказывались держать ее, и она опустилась в воду по самую шею.
Ее жизнь не имела смысла. Никогда не имела - разве есть смысл бороться? Зачем она вообще пытается что-то кому-то доказать, зачем старается? Кому это нужно?
Кремовая снова застонала, не в силах что-либо говорить. Пусть бы лучше убил ее, чем так...

Кардеро резко потянул Айми вниз, и она ушла под воду с головой. Ее челюсти сами собой разжались, она дернулась вверх, жадно глотая воздух и кашляя, пытаясь совладать с собой. Голова болела от неприятного вмешательства, горло саднило от воды, которую она невольно проглотила.
И вдруг - все отступило. Видимо, белошкурый отозвал способности, потому что давящая душераздирающая боль покинула волчицу. Она замерла, оставаясь в воде, совершенно сбитая с толку, беззащитная и беспомощная. Кардеро стоял сверху, закрывая от нее солнце, его тень почти полностью накрыла кремовую.
Что он хотел от нее? Почему так себя вел? Айми смотрела снизу вверх, прижимая уши, пытаясь осознать, что происходит, и что ей делать сейчас. Сердце бешено колотилось в груди, поведение белошкурого было для нее совершеннейшей загадкой.
И вдруг он поцеловал ее. Нежно и одновременно властно, так же неожиданно, как совершал до этого все остальные действие. Айми замерла, забыв как дышать, просто ожидая, что будет дальше.
Наверное, она могла бы как-то сопротивляться и пытаться бежать, спасаться, но охотница была утомлена борьбой и резкостью, с которой на нее все это обрушилось. В голове у волчицы будто бы что-то щелкнуло и заклинило, создавая для нее самой ощущение, что бежать нет никакого смысла.
Кардеро оторвался от нее, его нос двинулся к уху волчицы, потом и к носу, пощекотав кремовую шерсть. Айми почувствовала дрожь где-то внутри, которая поднималась из глубины, мурашками рассыпаясь под шкурой.
Ах если бы она хоть что-то понимала! Тяжело выстроить линию поведения, когда мотивации другого совершенно не ясны.
- Нет, - прошептала волчица едва слышно, но достаточно, чтобы ответ был услышан Кардеро, стоящий практически в плотную. - Я… Прости меня.
Айми не знала, за что она извиняется, и почему так унижается перед едва знакомым волком. Она чувствовала, что он может раздавить ее, как букашку, если захочет, и старалась сделать хоть что-нибудь, чтобы этого не произошло.
Шея, в том месте, которого касался нос самца, будто бы горела огнем.

Показалось ли ей, или в глазах белошкурого мелькнуло удовлетворение, когда он услышал ее ответ? Айми попыталась собраться с мыслями, что-то придумать. Она всегда отличалась сообразительностью, но не в этот раз - охотницу будто бы парализовало и все, что она могла делать, просто слушаться и выполнять то, о чем ей говорили.
Кардеро ухватил ее за загривок, с силой вытаскивая из воды. Лапы плохо слушались волчицу, она дрожала, но вышла на берег.
Передышка была не долгой - спустя несколько мгновений он снова обрушился на волчицу своим напором, хватая ее за холку.
Айми остро чувствовала каждое прикосновение волка, каждую белую шерстинку, которая соприкасалась ее кремовой. Ей все еще было страшно, она боялась этой непредсказуемости, неуправляемости, боялась своей слабости и уязвимости. Горячее дыхание самца опалило ее ухо, и она еще больше задрожала от его слов… Айми все еще продолжала бояться, но теперь, с каким-то непонятным отчуждением она ощутила, что больше не хочет убежать. Внизу живота появилась приятная, пульсирующая тяжесть, а по всему телу бежали мурашки. Каждое прикосновение Кардеро отдавалось жаром, и Айми показалось, что ей с каждой секундой становится все труднее и труднее дышать.
“Что со мной происходит? Это все какое-то безумие…” мысль была такой же отдаленной и нереальной, как и все остальное, размытая, словно в тумане. От Айми ускользали остатки смысла, и остатки контроля.
Она глухо застонала, сама не понимая, то ли от страха и растерянности, то ли от наслаждения, и чуть прогнула спину, подставляясь самцу.
В одно мгновение волчица вдруг так страстно возжелала своего мучителя, что это чувство затмило все остальные. Разом на второй план отошли все ее переживания, расстройства, боль от потери Доминикана. Все остальное стало совершенно мелким и незначительным, не нужным и не важным. Айми хотелось только одного.

Отредактировано Айми (2017-10-13 13:27:02)