После разговора с Доминиканом Нирида ещё пару дней старалась быть поближе к брату и несколько настороженно относилась к подходившим к ним волкам, ожидая любой пакости. Ведь не один советник такой умный да проницательный, наверняка кто-то ещё что-то мог заметить. Вот только... Всё было спокойно, и никто их с братом более не тревожил. То ли странности списывали на непривычную для бывших одиночек стайную структуру, то ли советник своё слово держал, то ли не все так уж яро и поддерживали нынешнего вожака... В общем, какой бы ни была причина, особого интереса, не вписывающегося в обычный интерес к новеньким, Нирида не заметила за эти дни. И позволила стягивающей всё её нутро пружине тревоги и страха чуть разогнуться и перестать тревожить её сон, и так не особо спокойный из-за лапы.
Лапа... Эта проблема, ненавистная причина, из-за которой пришлось лишиться свободы и самостоятельности... О, как Нир проклинала свою судьбу, как злилась на себя за неосторожность и на брата за то, что он смог её убедить в том, что в стае будет лучше, в первые дни. Особенно её в неистовство приводила уверенность лекаря, который лечил её лапу, в том, что ещё как минимум месяца два она будет хромать, если не всю оставшуюся жизнь. А это должно было означать, что из хорошей бегуньи и ловкой охотницы самка превратилась в калеку, которой уже не выжить без стаи. И как раз уверенность стайного лекаря в том, что волчица без стаи уже прожить не сможет, Нириду и злила. И хотя, отринув эмоции, рассудком волчица признавала, что лекарь, скорее всего, прав, и нужно цепляться за любой шанс остаться в стае, успокоиться у неё всё равно не получалось. Чувство собственного достоинства не давало кремовой покорно склонять голову и признавать над собой чьё-то право руководить, гордость заставляла Нир взбрыкивать и окатывать собеседника презрением на любой намёк на жалость. Быть может, именно поэтому, несмотря на интерес к парочке волков-одиночек, спустя всего пару-тройку дней Вик и Нира были, хоть до поры и до времени, но представлены сами себе.
***
Погода в этот день явно была не намерена радовать волков солнечным теплом. Прохладный ветер, ерошивший шерсть, тёмное небо и непередаваемый запах, который обычно появляется перед дождём - всё это не добавляло радужного настроения. Впрочем, зато погода полностью соответствовала тем эмоциям, что ворочались у волчицы в душе.
- Ди, не куксись, пожалуйста - ты мне аппетит портишь, - не выдержав молчаливого недовольства сестры, недовольно рыкнул Викториан, попутно перекусывая очередной хрящик на своей добыче - точнее, на той доле добычи, которую стая выделяла новеньким, пока не допущенных к охоте и патрулированию.
- И как ты это заметил, интересно? Ты же занят, - ядовито отозвалась Нирида, недовольно переворачивая свою часть мяса. Брат - гад такой! - воспользовался своим преимуществом того, что сегодня тушку тащил он, и оттяпал себе более мягкую и вкусную часть, оставив самке, сугубо по её мнению, перья да кости.
- Ты так пыхтишь, что не услышит только глухой, - хмыкнул Вик, впрочем, не отрываясь от потрошения. Пух и перья только так и летели из-под его деловитой морды.
- Я бы посмотрела на тебя, если бы ты оказался на моём месте, и тебя бы уже заочно приговорили к жалкому существованию не имеющего никаких прав существа! - со злости Нирида отшвырнула от себя недоеденное мясо к стене. Есть ей сейчас не хотелось, но разум напоминал, что теперь у неё нет возможности охотиться тогда, когда хочется, так что "жри, пока дают!", как говорится. Собственно, конкретно сейчас Нира на это собственное противоречие и злилась.
- Слушай, найди себе другие уши для негодования! - возмутился Тори такому отношению к тщательно им отобранной дичи из кучи, собранной стаей, и недовольно добавил: - Нирида, ну совесть имей, да? Между прочим, делится с тобой я не обязан!
- Да?! А что ж ты тогда мою добычу ел, раз такой принципиальный?! - вспылила кремовая, резко обернувшись. Но спустя секунду осознала, что ляпнула, и, виноватым тоном буркнув:
- Я пойду воздухом подышу, - поспешила выйти, чувствуя спиной гневный взгляд брата. Действительно, что-то я занеслась. Он же не виноват... Обычно дремлющая совесть легонько куснула душу, и Нир стало стыдно. Совсем капельку.
Но попредоваться собственным душевным терзаниям Нирида не успела. Машинально облизнувшись, слизывая капли крови с носа и губ, волчица обострившимся нюхом почуяла приближение кого-то незнакомого ей лично, но из стаи, а спустя минуту и имела честь этого самого незнакомца лицезреть. Крупная стать, тёмная шерсть со шрамами на шкуре и пытливый взгляд выдавали в волке воина, а прихрамывание на переднюю лапу не смазывало общее впечатление волка целеустремлённого, ибо пёр самец сюда явно напролом, хотя, по мнению Нир, вполне мог бы двигаться и потише.
Неужто опять рыжий засранец что-то придумал? - насторожилась волчица, предположив, что волк от Доминикана (ибо только от него, в основном, самка пакостей и ждала), и неловко чуть присела, приветствуя волка явно выше её по нынешнему статусу. Больную лапу при этом пришлось отставить в сторону, и потому поклон получился не таким уважительным и красивым, как волчица хотела. Недовольно поморщившись от своей неуклюжести и стегнувшей боли по колену, Нирида зыркнула исподлобья на пришедшего, оценивая реакцию. Впрочем, о собственных намерениях понаблюдать тишком за самцом - статным и не утратившим некоторой суровости даже из-за неловкого прихрамывания - Нирида тут же забыла, стоило только волку заговорить.
- Если это не допрос, то извольте представиться, сударь, - стегнула ледяным тоном Нирида, ответным взглядом стараясь выразить лёгкое недоумение и разочарование. Мол, я ожидала более... вежливого обращения от вас. - Моё имя, полагаю, для вас тайной не является? - даже не спросила, а утвердительно проговорила Нира, чуть приподнимая подбородок, на грани неуважения к собеседнику и соблюдения чувства собственного достоинства.
Нирида и сама не поняла, какой чёрт её тянет говорить столь гордо и почти неуважительно к собёднику, но от избранной интуитивно маски решила не отступаться. Если уж играть ледяную даму - то играть до последнего.
- А прояснить всё предлагаю немного дальше отсюда. Ведь вы, я полагаю, будете не рады лишним глазам и ушам? - и волчица сделала едва заметный кивок в сторону, как бы намекая, что их с Викторианом нору (точнее, пространство перед ней) видно для других как на ладони. Из-за чего, собственно, как предполагала кремовая, их и поселили именно сюда.